Колонка доктора Клея Смита

доктор Клэй Смит

Когда я впервые начал служить в моей нынешней церкви, я подумал, что, возможно, было бы полезно проповедовать на полу без кафедры, чтобы присутствовать на ранних службах. В то время на этом служении у нас было менее пятидесяти человек, и проповедь с использованием только моей Библии обеспечивала бы лучшую связь и менее формальную атмосферу. Я запоминал большую часть своего сообщения, стоял перед центральным рядом и, как говорится, говорил.

Однажды в воскресенье мне показалось, что я привлек всеобщее внимание. По ходу проповеди я видел, как все больше и больше людей кивали, причем некоторые довольно энергично. Люди, казалось, не могли оторвать от меня глаз. Я думал, что проповедь хороша, когда готовил ее; Я не был готов к тому, что красноречие моих слов затронет всех.

Толпа, пришедшая на раннюю службу, была старше. Гораздо позже я узнал, что определенные функции организма требуют раннего подъема. Поскольку они уже встали, они собирались и приходили в церковь. Иногда это означало, что они засыпали во время сообщения, ложась спать ранним утром.

Но не в это воскресенье. Целых тридцать минут все взгляды следили за мной. Кивание головой стало более энергичным. Когда проповедь подошла к концу, я подумал, что у одного человека голова вот-вот оторвется от шеи; он так сильно кивал.

Я помолился, а затем дал приглашение. Все стояли под пригласительный гимн. Когда прозвучали первые ноты, в проход вышла миссис Ханна Сеймур, матриарх церкви. Я был удивлен; моя проповедь была адресована этой женщине великой христианской добродетели. Бог, несомненно, был в движении.

Мисс Ханна потянулась к моей руке, затем притянула меня ближе. Она начала шептать. Я задавался вопросом, собиралась ли она признаться в каком-то глубоком тайном грехе или сказать мне, что Бог глубоко говорил с ней о ее служении ему. Мисс Ханна была родом из фермерского поселка Грэма и говорила с приторным южным акцентом, который не терялся в ее шепоте: «Пастор, у вас молния расстегнута».

В мгновение ока все сложилось. Я пошел в ванную прямо перед службой. Спеша попасть в центр поклонения, я не успел проверить этот жизненно важный компонент своего гардероба. Теперь я понял, почему мои братья и сестры методисты и пресвитерианцы носили мантии. Теперь я понял кивки во время проповеди. Один дьякон позже рассказал мне: «Я пытался сказать вам, чтобы вы застегнули молнию!» Теперь я понял, почему все взгляды были обращены на меня. Люди не хотели пропустить дальнейшие неисправности гардероба.

Что вы делаете, когда получаете такое сообщение? Я поблагодарил мисс Ханну. Когда она вернулась на свое место, я жестом попросил пианиста и органиста остановить музыку. Затем я произнес слова, которые говорил раньше, но на этот раз с другим намерением: «Я хочу, чтобы все склонили головы, закрыли глаза. Никому не нужно оглядываться по сторонам».

Несколько человек оказали сопротивление. Они знали, что это не духовный момент. Это был момент сохранения достоинства. Я посмотрел этим людям в глаза и снова заговорил: «И снова все глаза закрыты, никто не смотрит по сторонам. Давайте создадим зону конфиденциальности, чтобы услышать мнение Господа». Я услышал от Господа, чтобы он застегнул молнию.

Наконец, последний противник ухмыльнулся и склонил голову. Я сказал: «Послушайте, как Господь говорит с вами». Я схватился за язычок молнии и застегнул молнию. Чего я не ожидал, так это того, что мой микрофон окажется настолько чувствительным. Он уловил звук: «ZZZZZZZZZZip». Раздался смех.

Я сказал «Аминь», произнес благословение и пошел на свое обычное место у задней двери. Все понимали. Несколько человек сказали мне, что если мисс Ханна не пошла вперед, то они собирались это сделать. Никто не пострадал, только моя гордость и немного моего достоинства.

По сей день я благодарен мисс Ханне. Она знала, что мне нужно услышать правду, даже если мне от этого будет некомфортно. Услышав правду, я избавился бы от большой потери достоинства и еще большего смущения в будущем.

Кто в вашей жизни может сказать вам правду? Не только тот факт, что эти штаны не сочетаются с этой рубашкой. Кто может сказать вам, что вы ведете себя незрело? Кто может сказать вам, что ваш характер ранит людей?